wherever you go becomes a part of you somehow
Название: Когда сбываются мечты…
Автор: Nastysha (Воскресение)
Рейтинг: PG-13
Жанр: Romance, OOC, условно КВМ, фактически ориджинал
Статус: окончен
Пейринг: Он/Она
читать дальше«…То, что было потом, называется счастьем, а со счастьем сложно.
Не расскажешь.
Так считается.
Так говорят».
А. Гавальда, «Утешительная партия игры в петанк».
Последние минуты уходящего года. Мало кто проводит их в тишине, раскладывая по полочкам год предыдущий, а если и проводит – значит, это был очень грустный год. Даже если всё складывается совсем уж плохо, этот час-два, когда подходит к концу один отсчет и начинается следующий, заново, с нуля, мы окружены близкими людьми. Чтобы не было страшно – как в непроглядной темноте туннеля мы сжимаем чью-то руку, так и в эти мгновения мы смотрим в любимые лица, заглушая в себе один из главных людских страхов – страх неизвестности, страх перемен. Всё это совершенно безотчетно – попробуйте сказать кому-нибудь, что он боится тридцать первого декабря! Засмеют… Новый год – это праздник надежды и всё же… всё же мы остаёмся в одиночестве сознательно – под те самые двенадцать ударов курантов с бокалом шампанского в руках. Вот тогда и отпускается нами всё, что было, и мечтается о том, что ещё будет. Обязательно. Уж в этом-то году непременно.
— Скоро двенадцать, — шепчу ему, повернув голову на подушке так, что теперь кончики наших носов соприкасаются.
— Я не сплю, — говорит он совершенно серьёзно, не открывая глаз.
— Мы пропустим Новый год, — я обвожу пальцами контуры его лица – линии скул, носа, очертания губ. Его кожа меняет оттенок, отражая разноцветные всполохи елочной гирлянды.
— А разве время существует? — он под одеялом протягивает руку и подгребает меня поближе к себе. — Какая разница, какой сейчас год, какой век, какой мир?
— Никакой… — я целую родинку на его щеке, мою любимую. — Просто я хочу шампанского.
— И ананасов? — он смешно, по-детски, трёт глаза, прежде чем посмотреть на меня.
Улыбается. Легонько касается моих губ. — Ананасы в шампанском, ананасы в шампанском! — я прыскаю, а он продолжает громко декламировать, выбравшись из-под одеяла и натягивая штаны.
На этой строчке его литературные познания творчества Северянина кончаются, впрочем, как и мои. Продолжая улыбаться, использую его уход, чтобы немного привести себя в порядок – одеться и расчесать волосы. С визгом вздрагиваю, когда он на секунду прижимает охлажденную бутылку к обнаженной коже на спине. Хохочет. Получает от меня тычек в живот.
— Холодно!
— Согрею…
Устраиваемся обратно на импровизированной постели – брошенный на пол матрас и куча подушек. Он отдаёт мне бокалы. Прижимаюсь к его плечу. Обнимает, целуя куда-то в макушку.
— Дать тебе бумажку?
— Зачем?
— Ну… желание загадать. Что обычно загадывают девушки в Новый год? Принца какого-нибудь на белом коне?
Я смеюсь.
— Никогда не знала, что делать с принцем. А уж тем более с конём!
— Значит, мне повезло, — снова целует мои волосы. — А о чём ты мечтала?
Поднимаю голову, чтобы он видел мои глаза.
— О тебе. О нас. Вот об этом моменте.
В его взгляде нежность и, слегка севшим голосом, он продолжает наш разговор:
— О чём же ты будешь мечтать теперь?
— У меня очень, — я намеренно подчёркиваю последнее слово, — богатая фантазия. Можно мечтать об этом… — чуть касаюсь его губами, — об этом… а ещё об этом…
Он сердито бормочет что-то невнятное.
— Что?
— Без двух минут, — кивает в сторону часов. — Но мысль запомни, — бросает на меня многозначительный взгляд, прежде чем заняться бутылкой.
Сегодня у нас нет курантов. Нет речи президента. Нет звонков с поздравлениями – все телефоны уже пару часов, как отключены. Нет тостов, салата оливье, бенгальских огней, загаданных желаний – потому что нет смысла желать, чтобы утром встало солнце, а именно так я чувствую нас сейчас.
Я в который раз поражаюсь тому, как порой причудливо отражаются эхом в нас мысли друг друга. Я думаю о своей «тайной» теории о том, что времени действительно не существует, точнее, что оно существует всё сразу. Весь мир, от сотворения до конца – как огромное четырехмерное пространство. А мы лишь находимся в одной точке этого мира, помня, зная, видя, пусть и очень смутно, всё то, что с нами ещё не случилось, но непременно произойдёт. Иногда, в сильнейшие моменты дежа вю, я ощущаю, что уже проживала, нет – всегда проживаю всё это. Столько, сколько существует мироздание. Мгновение. Вечность.
Мы хором отсчитываем последние секунды до полуночи. Звонко чокаемся, залпом осушаем бокалы и смеёмся, смеёмся, смеёмся…
— Что дальше? — интересуется он.
Я сижу на полу в кольце его рук.
— Дальше?
— Ну да. Каков план развлекательных мероприятий? Праздник всё-таки.
Шампанское разносит лёгкость по моему телу.
— Танцевать! Я хочу танцевать…
Он бодро вскакивает на ноги, галантным жестом предлагая мне руку.
— Вальс? Танго? Полька?
Я качаю головой, смеясь.
— Просто танцевать…
Он помогает мне встать. На миг сжимает крепко-крепко, так, что невозможно вздохнуть, затем, ослабив хватку, медленно ведёт меня в этом странном танце без музыки.
— Новый год – новая жизнь?
— А мне вполне нравится старая…
— Согласен, — шепчёт он.
Добавляет, чуть помедлив:
— Я забыл, ты что-то там говорила об ещё не осуществлённых мечтах? — притворно вздыхает. — Боюсь, придётся напомнить мне основную идею…
Я на носочках поднимаюсь к его лицу, задержавшись в миллиметре от губ.
— Эту?..
Автор: Nastysha (Воскресение)
Рейтинг: PG-13
Жанр: Romance, OOC, условно КВМ, фактически ориджинал
Статус: окончен
Пейринг: Он/Она
читать дальше«…То, что было потом, называется счастьем, а со счастьем сложно.
Не расскажешь.
Так считается.
Так говорят».
А. Гавальда, «Утешительная партия игры в петанк».
Последние минуты уходящего года. Мало кто проводит их в тишине, раскладывая по полочкам год предыдущий, а если и проводит – значит, это был очень грустный год. Даже если всё складывается совсем уж плохо, этот час-два, когда подходит к концу один отсчет и начинается следующий, заново, с нуля, мы окружены близкими людьми. Чтобы не было страшно – как в непроглядной темноте туннеля мы сжимаем чью-то руку, так и в эти мгновения мы смотрим в любимые лица, заглушая в себе один из главных людских страхов – страх неизвестности, страх перемен. Всё это совершенно безотчетно – попробуйте сказать кому-нибудь, что он боится тридцать первого декабря! Засмеют… Новый год – это праздник надежды и всё же… всё же мы остаёмся в одиночестве сознательно – под те самые двенадцать ударов курантов с бокалом шампанского в руках. Вот тогда и отпускается нами всё, что было, и мечтается о том, что ещё будет. Обязательно. Уж в этом-то году непременно.
— Скоро двенадцать, — шепчу ему, повернув голову на подушке так, что теперь кончики наших носов соприкасаются.
— Я не сплю, — говорит он совершенно серьёзно, не открывая глаз.
— Мы пропустим Новый год, — я обвожу пальцами контуры его лица – линии скул, носа, очертания губ. Его кожа меняет оттенок, отражая разноцветные всполохи елочной гирлянды.
— А разве время существует? — он под одеялом протягивает руку и подгребает меня поближе к себе. — Какая разница, какой сейчас год, какой век, какой мир?
— Никакой… — я целую родинку на его щеке, мою любимую. — Просто я хочу шампанского.
— И ананасов? — он смешно, по-детски, трёт глаза, прежде чем посмотреть на меня.
Улыбается. Легонько касается моих губ. — Ананасы в шампанском, ананасы в шампанском! — я прыскаю, а он продолжает громко декламировать, выбравшись из-под одеяла и натягивая штаны.
На этой строчке его литературные познания творчества Северянина кончаются, впрочем, как и мои. Продолжая улыбаться, использую его уход, чтобы немного привести себя в порядок – одеться и расчесать волосы. С визгом вздрагиваю, когда он на секунду прижимает охлажденную бутылку к обнаженной коже на спине. Хохочет. Получает от меня тычек в живот.
— Холодно!
— Согрею…
Устраиваемся обратно на импровизированной постели – брошенный на пол матрас и куча подушек. Он отдаёт мне бокалы. Прижимаюсь к его плечу. Обнимает, целуя куда-то в макушку.
— Дать тебе бумажку?
— Зачем?
— Ну… желание загадать. Что обычно загадывают девушки в Новый год? Принца какого-нибудь на белом коне?
Я смеюсь.
— Никогда не знала, что делать с принцем. А уж тем более с конём!
— Значит, мне повезло, — снова целует мои волосы. — А о чём ты мечтала?
Поднимаю голову, чтобы он видел мои глаза.
— О тебе. О нас. Вот об этом моменте.
В его взгляде нежность и, слегка севшим голосом, он продолжает наш разговор:
— О чём же ты будешь мечтать теперь?
— У меня очень, — я намеренно подчёркиваю последнее слово, — богатая фантазия. Можно мечтать об этом… — чуть касаюсь его губами, — об этом… а ещё об этом…
Он сердито бормочет что-то невнятное.
— Что?
— Без двух минут, — кивает в сторону часов. — Но мысль запомни, — бросает на меня многозначительный взгляд, прежде чем заняться бутылкой.
Сегодня у нас нет курантов. Нет речи президента. Нет звонков с поздравлениями – все телефоны уже пару часов, как отключены. Нет тостов, салата оливье, бенгальских огней, загаданных желаний – потому что нет смысла желать, чтобы утром встало солнце, а именно так я чувствую нас сейчас.
Я в который раз поражаюсь тому, как порой причудливо отражаются эхом в нас мысли друг друга. Я думаю о своей «тайной» теории о том, что времени действительно не существует, точнее, что оно существует всё сразу. Весь мир, от сотворения до конца – как огромное четырехмерное пространство. А мы лишь находимся в одной точке этого мира, помня, зная, видя, пусть и очень смутно, всё то, что с нами ещё не случилось, но непременно произойдёт. Иногда, в сильнейшие моменты дежа вю, я ощущаю, что уже проживала, нет – всегда проживаю всё это. Столько, сколько существует мироздание. Мгновение. Вечность.
Мы хором отсчитываем последние секунды до полуночи. Звонко чокаемся, залпом осушаем бокалы и смеёмся, смеёмся, смеёмся…
— Что дальше? — интересуется он.
Я сижу на полу в кольце его рук.
— Дальше?
— Ну да. Каков план развлекательных мероприятий? Праздник всё-таки.
Шампанское разносит лёгкость по моему телу.
— Танцевать! Я хочу танцевать…
Он бодро вскакивает на ноги, галантным жестом предлагая мне руку.
— Вальс? Танго? Полька?
Я качаю головой, смеясь.
— Просто танцевать…
Он помогает мне встать. На миг сжимает крепко-крепко, так, что невозможно вздохнуть, затем, ослабив хватку, медленно ведёт меня в этом странном танце без музыки.
— Новый год – новая жизнь?
— А мне вполне нравится старая…
— Согласен, — шепчёт он.
Добавляет, чуть помедлив:
— Я забыл, ты что-то там говорила об ещё не осуществлённых мечтах? — притворно вздыхает. — Боюсь, придётся напомнить мне основную идею…
Я на носочках поднимаюсь к его лицу, задержавшись в миллиметре от губ.
— Эту?..