Elementary 5.04

(c)

@темы: сериальное, Elementary

---

You're All Surrounded 1.13

Десять серий продержались молодцом, с одиннадцатой начали пробуксовывать. Оно и понятно: все карты раскрыли, а еще половину дорамы о чем-то надо рассказывать. Лучше бы какие-нибудь дела недели поинтереснее им дали, и через них бы и вывели на семью депутата, чем эта история в сумкой в лучших традициях Сити Хантера. Или больше бы показывали капитана с женой, а то на одном свидании так дело и застопорилось.
Но они по крайней мере самокритичны

Из разговора полицейского начальства:
- Почему всё время что-то случается с командой номер три? Такое бывает только в дорамах! И то только в самых отстойных. Сначала их держат в заложниках. Потом одного из них ранят ножом. Сейчас на её мать напали. Для полноты картины не хватает тайны, связанной с рождением, и амнезии.

@темы: дорамы

---

You're All Surrounded 1.01-04

4 серии, полёт нормальный. Больше всего сочувствую капитану, у него наверняка от молодняка обострилась язва, которая у него с таким образом жизни точно есть (Думаю, они бы с Куродой-сенсеем из "Code Blue" нашли общие темы для разговоров ). Ещё шипперю его с бывшей женой (даже не знаю, какая сцена была горячее: как она его по щекам отхлестала, или как он ей пластырь клеил).
У них коктейль из жанров, но пока удачный: и экшна хватает, и драмы не чересчур, и комедии в самый раз. Крутость и суперпамять главного героя уравновешиваются тем, что это Сын Ги с его самоиронией) Го А Ра мне нравится всё больше и больше, я её здесь в третий раз вижу, и каждый раз её героиня очень естественная и настоящая.

@темы: дорамы

---

Команда: fandom J-Doramas and Movies 2016
Название: Всё — член
Автор:  Воскресение_
Бета:  murrrmur
Задание: Имаджинариум/Диксит
Размер: драббл, 330 слов
Канон: Akumu-chan
Пейринг/Персонажи: Мутой Аями/Гакт Принц Сновидений
Категория: гет
Жанр: крэк
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: В осознанных снах Аями-сенсей окружает то, что она запрещает себе в реальности
Примечание/Предупреждения: 1. Укуренной дораме - укуренные фики.
2. Название является отсылкой к известному мему с Зигмундом Фрейдом.
3. Психику автора навсегда поломала эпическая сцена из "House of lies", можно приобщиться для создания подходящего настроения перед прочтением (смотреть строго со звуком)

Очередной день подошёл к концу. Аями поморщилась при воспоминаниях о школе, тут же одернув себя. Она сделала глубокий вдох, выдохнула, расправила складки на одеяле, надела наушники и приготовилась погрузиться в блаженный рай своих осознанных сновидений.
Сон привычно встретил её зелёной лужайкой, залитой лучами солнца, ласковой тишиной и лёгким ветерком. Здесь не было учеников, учителей, профессора со своим исследованиями, это был уютный мирок, сотканный из маленьких слабостей Аями. Она довольно улыбнулась, разглядев наконец домик из сладостей — жесткая диета не позволяла ей лакомиться всем этим наяву. Урча от удовольствия, она отламывала кусочки печенья и шоколада, вафель и кексов, стараясь съесть как можно больше. Это продолжалось, пока один из леденцов не привлёк её внимание странной формой — он был продолговатый и вытянутый, и Аями потрясённо ахнула, когда поняла, на что именно он был похож. Она брезгливо отбросила конфету в сторону и уже хотела продолжить, как с ужасом поняла, что весь домик состоял из таких же. Песочные, розовые, ярко-красные и даже синие — все сладости, насколько хватало взгляда, имели форму мужского члена. Они тянулись головками к солнцу, словно стайка грибов или печных труб, весело покачиваясь на ветру. Увиденная картина была страшнее любого кошмара Юико, и Аями закричала.

— В чём дело, Принцесса? — Принц Сновидений бесшумно возник перед ней, озадаченно вглядываясь в её лицо. — Что-то случилось?
Аями, окружённая сотнями радостно пружинящих фаллосов, сочла вопрос излишним.
— Почему мой сон превратился в кошмар? — Аями обвиняюще ткнула в Принца пальцем.
— Это твой осознанный сон, Принцесса, здесь исполняются все твои желания. Тебе стоит лучше разбираться в том, чего тебе хочется, — Принц легкомысленно ухмыльнулся, взмахнул руками, вызвав облачко лёгкого дыма, и... оказался совершенно голым. Аями взвизгнула и закрыла глаза руками для надёжности, но красивое, подтянутое тело Принца осталось стоять перед её мысленным взором. Чуть помедлив, Аями растопырила пальцы, чтобы подглядеть лишь самую капельку: Принц Сновидений размазывал клубничное варенье по своей груди, продолжая улыбаться.

Утром, собираясь на работу, Аями подумала: главное, чтобы никто и никогда не увидел её карты сновидений. И, покрывшись пунцовым румянцем, представила себе Принца Сновидений, сосредоточенно насаживающего пончики на свой член.

@темы: фанфики, моё с ФБ, дорамы

---

Команда: fandom J-Doramas and Movies 2016
Название: Смерть — ещё не конец
Автор:  Воскресение_
Бета:  murrrmur
Размер: драббл, 235 слов
Канон: Monsters Club
Пейринг/Персонажи: Какиучи Рёичи, Какиучи Юки
Категория: джен, намёк на преслэш
Жанр: ангст, хоррор
Рейтинг: R
Краткое содержание: по ночам они все приходят к Рёичи, но Юки чаще других
Примечание/Предупреждения: психодел; суицид, кошмары, намёк на горизонтальный инцест — всё как в каноне

У Юки красивые пальцы. Иногда они проводят время в молчании, и тогда Рёичи украдкой наблюдает, как Юки листает его книги. Когда они спорят, пальцы Юки смыкаются на его горле, но Рёичи не страшно — не так, как когда эти пальцы спускают курок дробовика снова и снова.
Белый снег блестит на километры вокруг, Юки любит всё делать эффектно: брызги крови и ошмётки мозга разлетаются словно краска из-под неаккуратного взмаха кистью на чистый холст.
Юки скучающе зевает и спрашивает, когда уже ему надоест играть в революцию. Рёичи с горечью думает, что однажды Юки надоест приходить.
На ужин у Рёичи кролик. Ведро его самодельного душа слишком громко гремит во дворе, Рёичи опасается бури, но это снова Юки. Он смеётся и мочалкой сдирает с себя кожу кусками, кровь струится по нему тонкими струйками.
Рёичи делает новую бомбу, чужие руки ложатся сзади на плечи, обнимают его со спины. «Это бессмысленно», — шепчет Юки ему в самое ухо, Рёичи оборачивается, натыкаясь взглядом на пустую комнату.
Юки играет со спичками, с ножом, с ружьём, играет с ним. Юки серьёзный до пафоса и тёплый до слёз, знакомый и такой далёкий в своём стремлении не быть. Юки засыпает рядом с Рёичи. Юки стреляет себе в голову.
Юки разговаривает с ним часами. Он требует, умоляет, глумится, угрожает. Обещает свободу и рай, семью, себя... Умирает на его глазах ночь за ночью и возвращается снова и снова.
Раз за разом Рёичи выбирает жизнь.
Чтобы Юки было к кому приходить.

@темы: волшебный мир кино, фанфики, моё с ФБ

---

Команда: fandom J-Doramas and Movies 2016
Название: Искушение
Автор:  Воскресение_
Бета:  murrrmur
Размер: драббл, 566 слов
Канон: Sekai Ichi Muzukashii Koi
Пейринг/Персонажи: Вада Хидео/Мураоки Майко, упоминается Самеджима Рейджи/Шибаяма Мисаки
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: Майко привлекают мужчины, о которых можно разбиться вдребезги. Вада именно такой, но Майко слишком осторожна, чтобы наступить на эти грабли ещё раз. Или нет?..
Примечание/Предупреждения: 1. Вада и Рейджи — конкуренты по отельному бизнесу, Майко — личный помощник и правая рука Рейджи
2. Китамура Казуки в роли Вады. Как можно устоять?

Вада флиртует легко, уверенно. Майко больших трудов стоит сохранять невозмутимый вид, когда они наедине. Её раздражает, что все его приёмы, отработанные сотни раз на разных женщинах, такие предсказуемые и избитые, всё равно на неё действуют. Эти ямочки, прищур, улыбка, сладкие речи — Майко бросает в жар, хочется забыть обо всем и поддаться. А потом Вада приводит на вечеринку ассоциации отелей сразу двух девушек, и Майко трезвеет мгновенно, повторяя себе, что всегда это знала. Нельзя в него влюбляться, а уж спать с ним — тем более. Её роман с женатым мужчиной почти сломал ей жизнь, она не хочет пройти через подобное еще раз.
Майко благодарна, что в её жизни появился Рейджи, и дело не только в том, что он единственный не отвернулся, доверился ей и предложил работу, — больше всего Майко радует, что ради Рейджи она сможет сдержаться там, где не сможет ради себя. В те моменты, когда она готова послать осторожность к чертям и сдаться под натиском Вады, Майко вспоминает Рейджи и холодеет при мысли, что Вада может навредить ему через неё. Майко может предать себя, но не Рейджи. Она уходит, отказывает Ваде снова и снова, гордясь собой.

Однако не может удержаться и не думать, как бы это могло быть. Она возвращается домой, в пустую квартиру, алкоголь приятно туманит голову. С наслаждением снимает туфли, колготки, узкую юбку, блузку, лифчик — грудь чувствительно отзывается на прикосновение. Майко представляет большие ладони Вады, ласково и уверенно блуждающие по её телу, как он стоит позади неё, покрывая поцелуями шею и плечи, в перерывах шепча сладостную чепуху. Майко вспоминает его голос, сильнее сжимая соски, затем облизывает пальцы, скользит рукой по животу ниже. Она знает, что Вада бы не торопился, дразня и распаляя её, пока она не начала бы извиваться в его объятиях.
Майко ложится на кровать, разводит ноги в стороны, несколько раз погружает пальцы внутрь себя, размазывая влагу по клитору, ласкает его, представляя вместо своей руки язык Вады. Как он проникает в неё, кружит, надавливает ровно так, как она любит. Майко почти физически ощущает, как запускает пальцы в его волосы, подаваясь бёдрами вверх, навстречу ему. Видит тяжёлый взгляд, который Вада бросает на неё, не отвлекаясь. Оргазм выгибает её дугой, освобождая, но оставляет после себя пустоту и сожаления.
Майко нехотя плетется в ванную, думая, что завтра рано вставать на работу.

Когда Рейджи говорит, что не против их отношений с Вадой, земля уходит у Майко из-под ног. Целоваться в переулке так восхитительно, она чувствует себя живой и желанной, падая в бездну, где нет контроля и запретов.
Однако, когда следующим вечером Вада буднично кладёт перед ней ключ от номера, предлагая идти первой, туман в голове Майко рассеивается. Она видит его спокойствие, трезвость, как он наслаждается ситуацией, не погружаясь в неё. Майко думает о Рейджи и его словах «я был счастлив уже только оттого, что Миса-сан рядом», о всей неловкости и трудностях его поздней первой любви. С Вадой никогда не будет так.
Она уходит, потому что выбирает Рейджи, а значит — себя.

В следующий раз они видятся через несколько месяцев в офисе Рейджи, когда Вада объявляет о намерении жениться. Невеста Вады милая (пока она не видит, Вада шепчет в коридоре «одно твоё слово, и я всё отменю», Майко смеётся). Вада подмигивает ей перед тем, как уйти — у него теперь другой образ, рубахи-парня, но всё тот же прищур, улыбка, ямочки...

Свадебная церемония проходит через год в их новом отеле, Майко присутствует как сотрудник.
Они занимаются сексом в номере для новобрачных, сбежав прямо с приёма. Майко вцепляется в волосы Вады, когда кончает.

@темы: фанфики, моё с ФБ, дорамы

---

Команда: fandom J-Doramas and Movies 2016
Название: Триангуляция
Автор:  Воскресение_
Бета:  murrrmur
Размер: драббл, 461 слово
Канон: Fragile
Пейринг/Персонажи: Киши Кейичиро/Хосоки Мадока, Миядзаки Чихиро
Категория: гет, намек на фэмслэш
Жанр: драма, романс
Рейтинг: R
Краткое содержание: Миядзаки влюблена в Киши, Киши спит с Хосоки. Кто-то видит в этом драму, а кто-то — восхитительные возможности
Примечание/Предупреждения: вуайеризм

Вот уже неделю Миядзаки приходит на работу по вечерам, когда в отделении патологии пусто. Раньше они всегда задерживались допоздна вместе с Мори-куном, но новенький лаборант производит так много шума, что под его возню Миядзаки совсем не может сосредоточиться. Теперь вместо того, чтобы оставаться после пяти, она уходит перекусить и отдохнуть, а затем возвращается, благо новенький производит больше видимости, чем самой работы, и к семи часам его в отделении уже не бывает.
В одиночестве есть и другие плюсы: можно расслабиться и позволить себе небольшие поблажки за корпение над учебниками. Она бы со стыда сгорела, если бы кто-то увидел, как она иногда садится на место Киши-сенсея, просто тихо наслаждаясь его фантомным запахом и теплом. Хосоки-сенсей и так постоянно подтрунивает над её чувствами и неопытностью, словно видит её насквозь. Самое обидное, что в её словах нет ни капли ревности — должно быть, влюбленность Миядзаки она просто не воспринимает всерьёз, да и с чего бы, ведь Киши-сенсей даже как сотрудника её не жалует, не говоря уже о чем-то большем.

Что сегодня что-то не так, Миядзаки понимает ещё из коридора: дверь в отделение приоткрыта, а внутри горит свет. Должно быть, новенький наконец-то серьёзно подошёл к работе, решает она. Это и огорчает, и радует одновременно: пусть не удастся побыть одной, но патологии это на пользу. Миядзаки уже готовится произнести одобряющую речь, но так и застывает с открытым ртом перед входом. Увиденное доходит до сознания обрывочно, частями.
Сначала всё, что она замечает, это Киши-сенсей (она узнаёт его мгновенно по прическе, потому что всё остальное видит впервые: он обнажён): его широкая спина, поясница, ягодицы, длинные ноги, покрытые тёмными волосами. Руками он удерживает на весу раздвинутые ноги Хосоки-сенсей, пока движется в ней. У неё задрана юбка, расстёгнута блузка, сбившийся лифчик совсем не прикрывает грудь.
Рваные низкие стоны Киши-сенсея оглушительно звучат в тишине.
Миядзаки не хватает воздуха, стыд и возбуждение смешиваются, отзываясь пульсацией внизу живота. Она понимает, что нужно уйти, сбежать, но вместо этого думает: каково это, быть на месте Хосоки-сенсей? Что она чувствует сейчас, так откровенно отдаваясь мужчине?..
В этот момент их взгляды встречаются. Хосоки-сенсей улыбается на долю секунды, а затем её лицо искривляет гримаса наслаждения.

Когда Хосоки открывает глаза, за дверью уже никого нет. Киши натягивает брюки, вместе с одеждой обретая свой обычный невозмутимый вид. Хосоки завороженно следит за порханием его длинных пальцев, пока он застёгивает рубашку. Иногда ей жаль, что он не хирург, с такими-то руками.
— Не боишься, что она завтра уволится? — усмехается он. Всё-таки заметил.
Хосоки лениво и хорошо, она улыбается, широко и довольно, спрыгивает со стола, одергивает юбку, кладёт руки Киши себе на грудь. Он понятливо поправляет на ней лифчик, а затем и блузку.
— Она бы не осталась до финала, если бы ей не понравилось то, что она увидела, — мурлычет Хосоки, пока волшебные пальцы Киши колдуют над её одеждой, — но в следующий раз ей нужно место поближе.

@темы: фанфики, моё с ФБ, дорамы

---

Команда: fandom J-Doramas and Movies 2016
Название: Части целого
Автор:  Воскресение_
Бета:  murrrmur
Размер: мини, 1516 слов
Канон: Cleopatra na Onnatachi
Пейринг/Персонажи: Куросаки Ю/Киши Минетаро (односторонний), Куросаки Ю/Мизусава Таку, фоном Ниппори Кейджи/Кишитани Аой
Категория: слэш, гет
Жанр: ангст, романс, кроссовер с Tumbling
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Всё начинается с друзей, которые уверены, что они созданы друг для друга, потому что оба геи, и двойного свидания.
Примечание/Предупреждения: Нет

— Ну Ю, ну пожалуйста! — битый час нудит Аой. Она демонстрирует свою самую печальную физиономию и складывает руки в умоляющем жесте. — Ну один разочек, ну он мне правда очень нравится.
— Вот и встречайся с ним сама, причём тут я, — Куросаки не собирается идти на свидание вслепую только потому, что у нового приятеля Аой есть друг гей. — Почему вы вообще обсуждали ориентацию других людей?
Аой смущается и тушуется, что ей совсем несвойственно.
— Это случайно получилось, правда! — у неё такие честные глаза, что Ю понимает — врёт.
А потом в ход идёт последний, решающий аргумент.
— Ю, неужели ты хочешь, чтобы я осталась старой и одинокой, и вся эта красота пропала зря, — Аой трагическим жестом обводит своё лицо, детище самой современной пластической хирургии. Куросаки очень хочет спросить, что стало с жизнью ради работы, но сдерживается. Он абсолютно точно не собирается ни с кем встречаться, каким бы классным тот парень ни был (и не потому, что отчаянно скучает по Минете, нет), но и ещё раз выхаживать Аой после попытки суицида не собирается тоже. Другими словами, он не хочет, чтобы ей причинили боль, поэтому пойдёт и своими глазами посмотрит на этого парня, который ей так нравится. Только поэтому Ю соглашается.

Всё проходит лучше, чем он ожидал. Ниппори, парень Аой, странноватый, но милый — Ю замечает, как он волнуется, из-за чего трещит без умолку и пару раз почти роняет стакан с пивом. Куросаки думает, что они подходят друг другу — эмоциональные, шумные и в тоже время в глубине души по-детски ранимые. Он чувствует одновременно радость за неё и глухую тоску. На свою предполагаемую пару он почти не обращает внимания, да и сам Мизусава тихий и не особо выделяется. Только смеётся мягким переливчатым смехом под многочисленные истории Ниппори о школьном клубе художественной гимнастики, в котором они оба состояли. Ю совершенно не представляет, о чём с ним разговаривать, когда новоявленная парочка под надуманным предлогом оставляет их одних. Они бредут вдвоём до ближайшей станции метро, и молча разойтись сейчас в разные стороны было бы совсем глупо, хотя именно этого и хочется Ю больше всего.

— В школе я был влюблён в одноклассника, — внезапно откровенничает Мизусава. — Мы не общались, но я пару лет носил его фотографию в школьном пропуске. А потом он тоже вступил в клуб, и позже всё открылось.
Ю ни капельки не интересно.
— И что случилось? — спрашивает он просто из вежливости.
— Ничего, — Мизусава пожимает плечами. — Ну то есть в школе всё стало сложнее, но с Киямой ничего не изменилось. Он ответил, что не может принять мои чувства, но мы оба продолжали состоять в клубе и готовиться к соревнованиям. Я любил его, он делал вид, что его это не касается.

Ю с досадой размышляет, как много Аой разболтала новым знакомым о нём и Минете, раз у них происходит этот разговор, и какую мораль о несчастной школьной любви ему сейчас озвучат.
— Прости, это всё Ниппори с его историями и пиво, — вдруг кланяется Мизусава. — Приятно было познакомиться, мне уже пора.
Ю озадаченно раскланивается в ответ.

Спустя неделю звонок Мизусавы застаёт его врасплох. Это предложение сходить куда-нибудь выпить после работы, но Ю ясно понимает — теперь это точно будет свиданием. Он по-прежнему не хочет никаких отношений: ни серьёзных, ни на одну ночь, — но в качестве перспективы у него одинокий ужин дома, в квартире, где он был счастлив как никогда в жизни, когда с ним жил Минета. Ю нечеловеческих усилий стоит убрать второй набор посуды в дальний ящик кухни.
Он специально выбирает оживлённое место для ужина: надеется, что так будет проще уйти, если дело зайдёт слишком далеко. Мизусава спрашивает его о работе, о хобби, внимательно слушает его рассказ про фотографию и заводы и не проявляет ни малейшего романтического интереса. Ю чувствует облегчение и благодарность.

Аой и Ниппори продолжают встречаться, она выглядит счастливой и демонстративно равнодушной к тому, как всё сложится — Ю знает, что за этим скрывается страх. Она расспрашивает его о Мизусаве, считая их регулярные встречи своей личной заслугой. Ю отмахивается, объясняя в двести пятидесятый раз, что одинаковая ориентация не делает их идеальной парой. В действительности, они на самом деле раз в неделю ходят куда-нибудь выпить, но Куросаки больше не воспринимает их вылазки как свидания. Ю привык к одиночеству, до недавнего времени в его жизни было всего два друга: Минета, в которого он влюблён с начальной школы, и Аой, дружба с которой началась с самой громкой ссоры в его жизни, с дракой и поломанной мебелью, но в дальнейшем стала его поддержкой. Теперь у Аой есть Ниппори, а Минета начал совместную жизнь с Итии-сенсей, всё-таки ушедшей от мужа, и у Ю просто больше не осталось никого, кроме Мизусавы (который теперь просто Таку).

Однажды Ю даже приглашает Таку к себе домой, порядком нервничая по этому поводу, но не потому, что они в первый раз останутся наедине, и Мизусава может неверно истолковать этот ужин — просто в небольшой квартирке Ю мало кто бывал, его дом — это слишком личное.
Всё проходит хорошо, Таку восхищённо рассматривает фотографии на стенах и после ужина вызывается помочь помыть посуду, но, видимо, отказ выходит слишком резким, и что-то отражается на лице Ю, потому что Таку грустнеет, но не настаивает.
Конечно же, ему всё известно. Правда в том, что все самые счастливые воспоминания Ю связаны с Минетой. Самые болезненные — тоже. Он слишком большая часть жизни Ю, чтобы его существование можно было просто игнорировать. Первое время Ю просто осекается, упоминая Минету в разговоре — он не хочет расспросов, но Таку ни о чём и не спрашивает, только понимающе улыбается. Затем они доходят до стадии пьяных откровений, и Ю всё рассказывает сам: про молоко в классе, про своего лучшего друга, а также первую и единственную любовь по совместительству. Таку в ответ признаётся, что Аой выболтала всё это ещё в день их знакомства, когда Ю отходил в туалет.

Минета тоже знает про Мизусаву и как-то раз, со всей своей деликатностью слона в посудной лавке, интересуется, встречаются ли они. Какая-то часть Ю хочет сказать «да» и посмотреть на реакцию, но он слишком хорошо знает их обоих: Минета будет искренне рад за него, Ю не сможет на это смотреть. Вместо этого он говорит правду. Минета нетактично спрашивает, встречается ли Таку с кем-то ещё, Ю машинально отвечает «нет», но почему-то этот вопрос продолжает снова и снова крутиться у него в голове.
Ну то есть они знакомы уже полгода, и, если бы у Таку действительно кто-то был, Ю бы знал. Он вдруг понимает, что даже если не сейчас, то когда-нибудь кто-нибудь будет (перед глазами встаёт картинка: чужая ладонь лежит на плече Мизусавы, тот улыбается смущённо, до ямочек, пряча счастливый взгляд за опущенными ресницами). Одиночество накрывает Ю, словно волна.

Что-то меняется. Теперь каждый раз, когда они видятся с Таку, словно невидимые часики тикают в голове у Ю. Ощущения похожи на те, что были, когда Минета переехал к нему, и он повторял себе словно мантру «не привыкай, это лишь на три года». Ю слишком хорошо помнит, как быстро и чем всё это закончилось. Он убеждает себя, что с Таку всё будет иначе, они ведь только друзья, а значит, это должно быть скорее как с Аой — Ю ведь рад, что в её жизни появился Ниппори. Он снова представляет Таку с кем-то, как они готовят на кухне окономияки, смеясь и задевая друг друга локтями, и вместо радости испытывает лишь жалость к себе.
Ю думает, что одной невзаимной любви ему было достаточно, второй он не выдержит.

Ю берёт на работе отгулы, садится на велосипед и уезжает подальше, к недавно обнаруженному заводу, остаётся там, наслаждаясь совершенством и незыблемостью. Телефон он отключает. Время и пространство перестают что-то значить, он не помнит, когда ел и спал, не чувствует холода. Ю хотел бы стать таким же: отлаженным механизмом, работающим без сбоев, не испытывающим ничего.
Он возвращается домой через два дня, усталый и опустошенный, оживший телефон щетинится гневно-обеспокоенными сообщениями и пропущенными вызовами. Ю коротко отвечает Аой и Минете, оставляя непрочитанными сообщения от Таку. Словно в ответ на такую подлость, квартира наполняется криками и громким стуком в дверь.
Ю не хочет открывать, но в голосе Мизусавы столько отчаяния, что он не выдерживает.

Таку смотрит на него огромными испуганными глазами. У Ю кружится голова, то ли от усталости, то ли от голода, Мизусава успевает ухватить его в последний момент. Ю приходит в себя в кресле, Таку на корточках сидит перед ним, накрыв ладони Ю своими.
— Всё будет хорошо, — повторяет он ласково. — Это пройдёт.
— Я знаю, — тихо говорит Ю. — Я справлюсь. Я не буду тебя любить.
Таку потрясённо застывает на мгновение, а затем лезет рукой в карман брюк, достаёт что-то, кладёт Ю на колени.
Это раскрытый бумажник, из потайного кармашка торчит уголок фотографии. Ю дрожащими пальцами достаёт её и неверяще смотрит на своё собственное лицо.
— Давно? — спрашивает он севшим голосом.
— С первой встречи. Но у тебя были самые несчастные глаза, какие я видел в жизни, и я решил подождать.

Ю представляет, как они вместе ходят по магазинам, готовят, ужинают, занимаются сексом прямо здесь, на его узкой кровати, а после Таку засыпает в его руках. Как они барахтаются утром, распутывая, где чьи конечности, вместе идут в душ, опаздывают на работу. Одновременно берут отпуск и едут к морю, держась за руки в маленьких кафе по дороге и на пляже.

Мизусава по-прежнему сидит у его ног, смотрит с нежностью. Ю наклоняется к нему и целует.

(«Я же говорила!» — вопит от радости Аой на следующий день.
Ю обнимает плечи Мизусавы, тот улыбается смущённо, до ямочек, пряча счастливый взгляд за опущенными ресницами.)

@темы: фанфики, моё с ФБ, дорамы

---

Команда: fandom J-Doramas and Movies 2016
Название: Уроборос
Автор:  Воскресение_
Бета:  murrrmur
Размер: мини, 1122 слов
Канон: Second Love
Пейринг/Персонажи: Тайра Кей|Ичиносе Юто
Категория: джен, преслэш
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: У Кея было всё, о чем он мечтал, пока его место не занял Юто. Однако конец одной жизни всегда означает начало другой.
Примечание/Предупреждения: 1. В дораме речь идет о танцорах контемпорари - современного сценического танца.
2. У Юнга уроборос является символом, сочетающим темноту и саморазрушение одновременно с плодородностью и творческой потенцией.
3. Юи нет. Совсем.

Когда Фортнер берёт на его место Ичиносе, жизнь Кея переворачивается в один миг. Все вокруг ощущается как в кошмаре: ещё вчера он был звездой в Германии, сегодня до него никому нет дела. По правде говоря, ему предлагают какие-то роли, но Кей бесится каждый раз, когда слышит просьбу танцевать в очередной любительской постановке. Он вкалывал всю свою жизнь, чтобы добиться этой вершины, и не сделает ни шагу назад.
Кей возвращается в Японию и репетирует, репетирует, репетирует... Его сбережения неумолимо тают, даже не смотря на то, что живёт он в каморке под крышей и ест самую дешевую еду. Глянцевый журнал с «восходящей японской звездой» Ичиносе Юто на обложке стоит дороже, чем три его обеда, но Кей не может удержаться. Дома он жадно вчитывается в хвалебную статью, усыпанную эпитетами вроде «талантливый», «выразительный» и «трогающий до глубины души». Он видел сотни таких статей о себе, в них всегда пишут одно и то же, но Кей всё равно чувствует волну тупой ярости. Разорванные в клочья страницы не приносят облегчения.
Ночами Кей разглядывает потолок, его тело привычно и знакомо гудит после тренировок, но сон всё равно не приходит. Кей помнит танец Ичиносе во всех подробностях, прокручивает его в голове снова и снова, мечтая, чтобы Ичиносе Юто никогда не существовало.
Через полгода редкие звонки с предложениями работы прекращаются совсем. Кажется, из всего мира до него теперь есть дело только Аяко: Кей бы спрятался и от неё, но для репетиций ему нужна студия, а платить за аренду он не может. Аяко тормошит и уговаривает, нудит и причитает, её идиллическая картинка совместного тихого счастья вызывает у Кея приступы тошноты и удушья. Когда денег не остается совсем, подрабатывать на завод он идёт практически назло ей.
После первой его травмы Аяко прикусывает губу, молчит и лишь перед уходом из студии тихо произносит «делай, как знаешь». Оказывается, сложно верить в себя, когда не верит больше никто. Жизнь схлопывается до графика завод-тренировка-сон, тяжелая монотонная работа убивает его тело, мышцы деревенеют и больше его не слушаются. Кей всё чаще ловит себя на мысли, что ничего не вернуть. Ещё пара месяцев подработки, и даже любители в группе Аяко будут танцевать лучше него.

Услышав голос Фортнера в трубке, Кей забывает, как дышать, и всю ночь после разговора не может уснуть. Почти невозможно поверить, что Фортнер снова хочет с ним работать, но Кей так отчаянно этого желает, что уже отчетливо видит себя на сцене. Даже получая дебютную награду он не был так счастлив, как сейчас.
Дорогой ресторан, немецкая речь — Кей отвык от всего и чувствует себя не в своей тарелке. Но гораздо больший шок он испытывает, когда к их столику уверенными широкими шагами подходит Ичиносе Юто. Кей смотрит на него, а видит лишь тот злосчастный танец, отобравший у него всё. Предложение Фортнера о работе переводчиком на время гастролей по Японии ударяет набатом в самое сердце.
Кей внутри рушится, крошится, опадает сухим пеплом. Юто смотрит на него вежливо и без единого проблеска интереса, равнодушный, спокойный, и почему-то это задевает сильнее всего.

На работу Кей соглашается не потому, что на что-то надеется, а потому что сдаётся. Он увольняется с завода, бывшие коллеги полунасмешливо просят станцевать напоследок, Кей танцует прямо там, среди пыли и грязи, для людей, далеких от мира искусства. Мимоходом подмечает, где ошибся, смотрит на себя словно со стороны и не чувствует ничего.
В театре его представляют всем как сэмпая, расхваливают его успехи, награды. От всего этого веет горечью прошлого, но Кею больше не жаль. Они почтительно раскланиваются с Ичиносе в коридоре, Юто крупнее и выше, но и по возрасту и по статусу — младше, поэтому он обращается к Кею с вежливым «Тайра-сан». У него приятный голос и взъерошенные волосы — Кей давит в себе странное желание извиниться за порванную когда-то фотографию.
Фортнер как всегда горячится, Кей внимательно слушает его рубленые эмоциональные фразы и переводит не столько слова, сколько стоящие за ними мысли. От себя он добавляет все положенные в японском формальности и извиняется, раз за разом, снова и снова. Быть в этой атмосфере даже со стороны — утешает. Ему знакомо здесь всё: звуки, запахи, суета. Юто на сцене встаёт последним кусочком мозаики, красивый, уверенный в себе.
У Кея перехватывает дыхание.
Может, всё дело в большом перерыве или в отчаянии, до которого он дошёл, но танец Ичиносе будоражит. Кей как будто раздваивается, чувствуя каждое движение Юто как своё, словно они вместе на сцене, и в то же время наблюдая за ним с режиссерского места. Время замирает. Юто стремительный, гибкий, полный эмоций и скрытой силы, воздух вокруг него раскаляется, плавится, пульсирует, сердце Кея, откликаясь, бьется всё чаще, разгоняя во венам кровь и саму жизнь.
Стихает музыка, рядом с кем-то громко спорит Фортнер, что-то падает. Кей ощущает теплые дорожки слез на щеках и впервые за долгое время чувствует себя счастливым.

Открывшаяся правда освобождает. Танец Ичиносе лучше его, лучше, чем он когда-нибудь мог или сможет танцевать, но всё, чего Кей достиг, навсегда останется с ним. Не его успех, но его опыт.
Однако жизнь по-прежнему полна иронии, понимает Кей, глядя на перебинтованную руку Юто. Фортнер в истерике, Ичиносе упрямо отказывается танцевать вполсилы, Кей не хочет больше сдаваться. Когда в порыве отчаяния главную роль предлагают ему, Кей не колеблется ни секунды.
— Я изменю хореографию, — говорит он на немецком, и, оборачиваясь к Юто, добавляет уже на японском: — Ты должен танцевать.
Еще какое-то время они обсуждают детали, но в целом все согласны, никто не хочет отменять гастроли.
Работать с Юто легко: он внимательно слушает, не спорит и не жалуется на боль, пока Кей сам не замечает, как он шипит, поглаживая ушибленную руку. Фиксирующая повязка становится частью костюма, Юто пластичный и текучий даже с ней, и Кей кажется себе Пигмалионом. Прикасаться к Юто — странно, но Кей легко игнорирует всё, что выходит за рамки работы, отсеивает как ненужное. Две недели пролетают в один миг.

Кей сидит один в пустом зале, глядя на сцену, ещё не до конца осознавая, что всё закончилось. Он устал и опустошен, но в то же время так приятно расслаблен, что не сразу замечает стоящего у дверей Юто.
— Что-то случилось?
— Тайра-сан, вас ждут на фуршете.
Это ложь, да и никто бы не послал за ним главную звезду, здесь полно мальчиков на побегушках. Кей заинтригован. Юто успел переодеться, у него влажные волосы и чистое от грима лицо, синие тени под глазами выдают усталость. Какое-то время они оба молчат.
— Я просто хотел поблагодарить вас за помощь, — тихо, но твердо говорит Юто. — Без вас ничего бы не получилось.
«Без тебя тоже», — думает про себя Кей.
— Я решил быть хореографом и дальше, — вместо этого произносит он и добавляет с нервным смешком: — Ты первый, кому я об этом сказал.
Юто выглядит удивлённым, и проходит несколько мгновений, прежде чем Кей понимает, что дело в его откровенности, а не в самих словах. Он не жалеет ни о том, ни о другом.
— Я рад, — наконец улыбается Юто немного смущенно. — Было бы здорово поработать с вами снова.
Кей вдыхает полной грудью свою новую мечту и улыбается ему в ответ.

@темы: фанфики, моё с ФБ, дорамы

---

Команда: fandom J-Doramas and Movies 2016
Название: Жизнь полна сюрпризов
Автор:  Воскресение_
Бета:  murrrmur
Размер: драббл, 728 слов
Канон: Code Blue
Пейринг/Персонажи: Айзава Косаку/Шираиши Мегуми, Айзава Миюки (ОЖП), упоминаются другие персонажи
Категория: гет
Жанр: флафф
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Мы взрослеем, когда сталкиваемся со своими самыми большими страхами и преодолеваем их
Предупреждения: постканон, упоминается смерть второстепенного персонажа (которая следует из канона)

Айзава всё никак не может привыкнуть, что дома теперь столько народу. Он так долго жил один, и ни один из его планов на ближайшее будущее не включал в себя семью. Точнее, у него и план-то был лишь один, и всё, что там значилось, - это работа. Он не дружил, не заводил отношений, даже корпоративов с коллегами по возможности избегал - социальные связи отвлекали. Стажировка всё изменила - шаг за шагом другие люди проникали в его жизнь, но даже после выпуска максимумом привязанности для Айзавы было "приятель". На что очень обижался Фудзикава, утверждавший, что все они друзья-не-разлей-вода, а Айзава просто эмоционально заторможенный придурок. (Хияма говорила на это, что придурок - сам Фудзикава, но с первой частью не спорила.)
С Шираиши они ходили вокруг да около достаточно долго: слухи о том, что между ними что-то есть, поползли даже раньше, чем это "что-то" случилось на самом деле. Служебные романы в больнице никого не удивляют: слишком много времени весь персонал проводит на работе, на личную жизнь, да и вообще прочую жизнь за её пределами почти ничего не остаётся. Они не были исключением. Хотя народ натыкался на них двоих то на лестнице, то в кладовке всё-таки потому, что Шираиши была единственным человеком, с которым Айзава научился говорить откровенно. На это тоже очень обижался Фудзикава, и, скорее всего, он и был источником тех самых слухов, просто из вредности.
Первый раз они переспали, когда умер отец Мегуми: она была подавлена, а Айзава лажал в утешении, так что всё случилось как-то само собой. Они не говорили об этом после, вообще никак не обсуждали, однако с тех пор секс у них периодически случался, в остальном же их отношения вроде бы никак не изменились.
А потом Шираиши забеременела, и поезд под названием "жизнь" врезался в них на полном ходу.
Ни он, ни она не были готовы к тому, чтобы стать родителями, хоть и по разным причинам: у Айзавы были самоубийца-мать, бросивший его отец и весьма смутные преставления о том, что такое семья; Шираиши не представляла, как совмещать материнство и врачебную практику. Она помнила своё детство, и что отца никогда не было рядом, но по крайней мере с ней всегда была мама, а какого бы ей было, будь оба её родителя врачами?
Каждый из них боялся принять хоть какое-нибудь решение.
Айзава хотел бы думать, что у кого-то из них (или даже у обоих) вдруг случился момент просветления, но правда в том, что он даже не помнит, что стало той последней каплей, склонившей чашу весов. Может быть, это была тяжёлая смена, или ребёнок-пациент, или семейная фотография на столе Митсуи-сенсей. Или рыдающий от счастья откуда-то обо всём узнавший Фудзикава.
Ещё Айзаве хочется сказать, что после этого всё вдруг стало легко, но это не так.
Однако они, кажется, справились.

Айзава проходит в квартиру, здоровается на кухне с тёщей, затем идёт в комнату дочери. Мегуми и Миюки сидят на кровати, одинаковые макушки торчат из большой детской книжки, которую Мегуми держит на коленях. Услышав шум, они синхронно поднимают головы и одаривают его широкими улыбками.
— Раз папа дома, маме пора собираться на дежурство, — Мегуми целует дочь, вставая и уступая место Косаку. Он устраивается поудобнее на детской кроватке, Миюки осторожно переползает к нему на колени, обнимает маленькими ручками и утыкается лбом ему в живот.
— Прости, что не смог прийти сегодня, кнопка.
— Ничего, — Миюки поднимает голову и смотрит на него, — мама всё записала.
Она выглядит не расстроенной, а смущенной, и чувство вины Айзавы потихоньку сменяется беспокойством. Он не успевает спросить в чём дело - Миюки торопливо рассказывает сама:
— Я в сочинении написала, что не хочу быть доктором, как вы с мамой, ты не сердишься?
Айзава мгновение смотрит в широко открытые глаза дочери, прежде чем со вздохом облегчения сжать её в объятиях. Миюки довольно хихикает.
— Конечно не сержусь. А кем ты хочешь быть? — Айзава осторожно гладит её по волосам.
— Пилотом вертолёта, — гордо говорит Миюки так, словно это самая очевидная вещь на свете. — Дядя Кейджи говорит, что пилоты - самые крутые, потому что докторов много, а он - всего один, — она зевает и устраивается поудобнее, продолжая всё медленнее и тише, — и когда дядя Кейджи будет стареньким, некому будет возить маму и других докторов...

Перед уходом на работу Мегуми заглядывает в детскую попрощаться. Муж и дочь сладко сопят, обнявшись. Первым порывом она хочет разбудить Косаку, отправить его переодеться и поужинать, но вместо этого просто стоит и смотрит на них какое-то время.
Мегуми улыбается, накрывает их обоих одеялом, выключает в комнате свет. Уже в дверях она на секунду трогает свой живот и думает, что обязательно расскажет ему завтра.

@темы: фанфики, моё с ФБ, дорамы

---

Команда: fandom J-Doramas and Movies 2016
Название: Мы рождены для любви
Автор:  Воскресение_
Бета:  murrrmur
Размер: драббл, 941 слово
Канон: S.O.S: Strawberry On the Shortcake
Пейринг/Персонажи: Саэки Тетсуя / Савамура Харука
Категория: гет
Жанр: ангст, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: «Мы рассказываем любимому человеку о том, что случилось за день. Мы смеемся и плачем. Мы обнимаем друг друга, целуемся, занимаемся любовью. Так мы заряжаемся энергией, одновременно отдавая ее. Мы рождены только затем, чтобы любить!» (из речи Тетсуи на выпускном)
Примечание/Предупреждения: постканон спустя 10 лет

Шёл четвертый час ночи, а перед Харукой по-прежнему красовался виртуальный чистый лист. Дедлайн по статье был уже завтра, но это нисколько не помогало хотя бы начать что-то писать. Может быть, дело было в общей усталости (последний отпуск у неё был почти год назад) а может быть, виновата была тема — слишком банальная, заезженная, не знаешь, как подобраться — то ли серьёзно, то ли нет. Харука с грустью подумала, что в школьные годы могла бы написать о любви сочинение страниц на пятьдесят, в котором бы увлечённо спорила сама с собой и всё равно не пришла бы ни к какой главной мысли. Когда тебе шестнадцать, любовь — всё, что занимает твою голову, но в тридцать больше думаешь об аренде, квартплате, поехать в отпуск или сделать наконец ремонт, как сдать в срок статью и что давно не навещала родителей.

Харука попыталась ухватиться за этот образ юной себя, вспомнить выпускной год и Манато — первую любовь и разбитое сердце, однако вместо этого ярким всполохом перед глазами вставало лицо Тетсуи и его речь на выпускном. «Мы рождены, чтобы любить!» Интересно, тридцатилетний Тетсуя всё ещё в это верит или уже нет?.. Иногда Харука представляла себе, какой он теперь — обстриг ли он волосы? Бросил ли курить? Есть ли у него жена, дети? Готовит ли кто-то для него домашнюю еду? Стал ли он серьёзным и скучным или по-прежнему прячется за шутками? Харука не знала.
Тетсуя уехал в Америку, как и собирался, и с тех пор о нём больше никто ничего не знал — ни Харука, ни Манато, ни Юи. Первое время Харука писала ему письма, и это было даже забавно (она вошла во вкус, когда была «Хиросе Аи», но подписываться своим именем было приятнее), однако Тетсуя не ответил ни на одно из них, и однажды Харука перестала. Возможно, ему было проще забыть Марико, перевернув страницу школьной жизни вместе со всеми ними.

Тогда, перед самым отлётом, Тетсуя предложил ей переспать, и Харука до сих пор не была уверена, шутил он или говорил серьёзно. Для них обоих это был бы не первый секс без любви, и, пожалуй, в этом и была проблема — Харука больше не хотела быть с мужчиной, который её не любит, и тем более с тем, кто любит не её. Тетсуя не стал настаивать. Харука не жалела, но не могла удержаться от мыслей на тему «а что, если бы?» Стало ли бы это для него поводом не уезжать или поводом вернуться? Скучала ли бы она по нему чуть больше? Или чуть меньше? Влюбилась ли бы она в него или возненавидела?
Возможно, если бы Тетсуя разбил ей сердце, она смогла бы это пережить так же быстро, как пережила отказ Манато, но Тетсуя не был её первой любовью, он был её другом. Когда он уехал, больше всего Харука скучала по их разговорам. С ним она могла быть откровенной и искренней, иногда для этого даже не нужно было что-то говорить — Тетсуя словно видел её насквозь и без слов. Харука в ответ понемногу училась видеть его настоящего, ведь чем упорнее он паясничал и шутил, тем паршивее было у него на душе.

Быть может, и с журналистикой у неё всё сложилось, потому что она по-прежнему мысленно с ним разговаривала. Словно она нашла другой способ писать ему письма.

Улыбаясь, Харука набрала заголовок.

***

Харука возвращалась домой после работы, пакеты с продуктами оттягивали руки. Она мечтала о горячей ванне и чашке чая, и, погруженная в свои мысли, не сразу заметила его. Но увидев, тут же узнала. Тетсуя сидел, прислонившись спиной к её входной двери.
Он изменился: стал шире в плечах, юношескую худобу сменило крепкое мужское тело, черты лица тоже огрубели, но самое главное – его взгляд был серьёзным и взрослым, как у человека, много что пережившего. А потом Тетсуя улыбнулся ей от уха до уха, и Харука поняла, что узнала бы его всегда, сколько бы лет ни прошло. Он неторопливо поднялся, распрямился, закинул на плечо рюкзак. Харука разглядела серьгу в ухе, бородку, и что его волосы по-прежнему длинные, только собраны они были не в хвост, как в школе, а в какое-то подобие пучка. Ему шло.

Они разглядывали друг друга какое-то время, затем Тетсуя раскинул руки в стороны, открываясь для объятий. Харука прошла мимо, демонстративно задев его пакетом.
— Какая холодная женщина! — Тетсуя скорчил гримасу и изобразил дрожь от замерзания, Харука же вздрогнула — его голос и манера речи остались совершенно такими, как она помнила. — А как же «чтобы не сойти с ума от тоски, нам всем нужно немного любви»?
Харуке потребовалась пара мгновений, чтобы понять — он цитирует её последнюю статью. Она вспыхнула от смущения.
— У меня сентиментальный редактор. Любит слезоточивые тексты. Пока! — Харука приготовилась захлопнуть дверь перед его носом, но Тетсуя с лёгкостью протиснулся мимо неё в квартиру, скинул на пол рюкзак и по-хозяйски переобулся в тапочки.
— Я три часа проторчал здесь, могла хотя бы покормить, — он скорчил жалобную гримасу, но не стал ждать ответа, просто отобрал у неё пакеты и отправился вглубь квартиры, по всей видимости, в поисках кухни. У Харуки дрожали руки.

Тетсуя увлеченно перебирал продукты. Выражение лица у него было такое, словно он впервые видел еду не в приготовленном виде. Харука закатила глаза и отобрала у него упаковку с куриным филе. За простыми и знакомыми действиями было проще успокоиться и взять себя в руки. Какое-то время они провели в молчании, пока Харука готовила.
Когда Тетсуя обнял её сзади, Харука выронила нож. Он устроился подбородком на её плече, скрестил руки у неё на животе и глухо прошептал:
— Я скучал по тебе.
А затем внезапно добавил:
— Редактор у вас и правда сентиментальный, я рыдал как ребёнок над твоей статьёй про вымирающих животных. Даже думал записаться в Гринпис.

Харука улыбнулась сквозь текущие по лицу слёзы. Она так о многом хотела его спросить, столь многое сказать, но вместо этого положила свои руки поверх его, тихонько погладила пальцы Тетсуи и начала с простого:
— Как прошёл твой день?

@темы: фанфики, моё с ФБ, дорамы

---

Moonlight Drawn by Clouds

На этой неделе финальные серии, и, не смотря на то, что сюжет зачастую делал мне больно, а почти все второстепенные персонажи поприсутствовали лишь для фона (только у принцессы и её поклонника есть линия, не завязанная на главных героев, по крайней мере, во второй половине), всё равно дорамы мне будет не хватать.
По хорошему, оттуда бы вырезать сцены главных героев и использовать их как альтернативу какао с зефирками.

(с)

@темы: дорамы

---

Elementary 5.02

У них тренд в этом сезоне - все идут к ним в наркодиллеры.
Ржала, как ненормальная. Хавьер сильно изменился за лето Не покидало ощущение, что он там под прикрытием. А лицо разрисовали со всем усердием Райан с Каслом.

@темы: сериальное, Elementary, Castle

---

Moon Lovers: Scarlet Heart Ryeo 1.14

Сохраню кусочек тихой гавани перед грядущими событиями.

Эти лица на 7-й гифке, и как она на него шикнула





(c)

@темы: Lee Jun Gi, дорамы

---

Shadowhunters s2

СЛИШКОМ МАЛО МАГНУСА В ПРОМО.

Но всё равно няшечки, жду их очень-очень.

@темы: сериальное, Shadowhunters

---

Moon Lovers: Scarlet Heart Ryeo MV

@темы: фан-видео, (с)пёрто, Lee Jun Gi, дорамы

---

Nian Nian (Murmur Of The Hearts) / Шепот сердец (2015)

Нашла у себя в списках на mdl фильм, где ни создателей, ни актеров, зато постер с русалочьим хвостом, подумала, что из-за этого и добавила (я могла ). Включила, а это фильм Сильвии Чан (я нежно люблю её "20 30 40", плюс она снимала Такеши Канеширо у себя в "Tempting Heart"), актёры все тоже знакомые, а в одной из главных ролей и вовсе - Джозеф. Вот тут я и поняла, откуда у меня фильм

Мэй и Нан живут на Зелёном острове с родителями. Каждый вечер мать рассказывает им сказку о приключениях русалочки, что живёт в океане, но мечтает о свободе. Однажды мать забирает Мэй и навсегда уезжает с острова, оставив Нана с отцом.
Спустя годы, уже взрослая Мэй живёт в Тайбэе, ходит к психологу в попытках понять мать и себя, сублимирует свою злость в рисунки, встречается с боксёром Сяном. У Сяна свои проблемы родом из детства, поэтому он всё больше отстраняется от Мэй, а Мэй в это время узнаёт, что беременна.
Взрослый Нан работает гидом, возит туристов в том числе и на остров, где вырос. Сам он оттуда уехал, но и в столицу не перебрался. Нан в целом счастлив, но после смерти отца одинок - мать и сестру после их отъезда он больше не видел.

В фильме настоящее время перемешивается с отрывками из прошлого и сказочными мотивами. Зелёный остров сейчас - очень популярное у туристов место благодаря красоте своей природы (здесь можно почитать отзыв с фотографиями), но коренные жители в основном там не живут, потому что нет работы. Сказочность создаётся и пейзажами, и тем, что детство - в каком-то смысле волшебное время.
Мэй задаётся вопросом: как мы становимся теми, кто мы в настоящем? Как моменты в прошлом складываются в итоге в нас, в тех, кем мы стали? В попытках понять родителей, их поступки, их влияние, все герои ищут ответы для себя. Очень знакомая и понятная тема, плюс мне понравилась терапевтичность фильма - у каждого героя есть переломный момент, причём он только у Мэй - внешний, сложившийся обстоятельствами, у остальных двоих он полностью внутренний (хотя у Мэй тоже было её решение, предваряющее поездку в автобусе). Еще понравилось обилие нюансов - по сути, очень мало внимания уделено отцу Мэй и Нан, но именно из-за деталей его образ тоже раскрыт.

Из бессмысленных, но забавных фактов: Изабелла Люн (Мэй) - мать троих сыновей, в том числе двойняшек, а Анжелика Ли (мать Мэй и Нана) стала мамой только этим летом, уже после выхода фильма, причём у неё также мальчишки-двойняшки. Анжелика снималась у Сильвии в "20 30 40", также, как и Рене Лю, которая поучаствовала в записи саунтрека и даже выпустила клип на песню из фильма:

@темы: Joseph Chang, волшебный мир кино, музыка

---

Elementary 5.01

Счастье свалилось, откуда не ждали Сначала я Нельсона к своему стыду вообще не узнала (привыкла к ярким образам Лафайетта), но как только он заговорил, тут до меня сразу дошло Рада, что он погостит подольше, давно хочу посмотреть на него в другой роли.

(c)

@темы: сериальное, Elementary

---

The Mindy Project 4.20

Кабинет Дэнни стоит пустым, младший медперсонал попросил отдать им кабинет под сестринскую, Джереми согласился. Через некоторое время Морган провёл ему экскурсию: у каждого свой уголок, всё прекрасно, все довольны, но тут Джереми увидел на стене постер, а на постере надпись "нам платят за то, чтобы мы делали эту работу, а не за то, чтобы мы её любили". Никто другой и внимания не обратил бы, но это же Джереми, он распереживался и начал думать, как это исправить. Сводил всю троицу в дорогой ресторан, исполнил от каждого по желанию и даже притаранил им автомат для поп-корна (на что они в первый же день сказали, что поп-корна наелись на всю жизнь до отвала, теперь хотят автомат для мороженого ).
А ПОСТЕР ОСТАЛСЯ.
Дальше словесные перепалки между сторонами переросли в физические, и пришлось вмешиваться Джоди и Минди. Подвела итог Тэмра, сказавшая Джереми, что никакие плюшки и улучшения условий не заменят им возможности жаловаться на работу.

- If they're allowed to complain, why can't I?
- Because you're a boss. If you're an underling, griping's all you have. Employees have the right to say, "Man, I hate this job."

@темы: сериальное, The Mindy Project

---

Moon Lovers: Scarlet Heart Ryeo 1.11 BTS

То ли Бэтмен, то ли Чёрный плащ

@темы: Lee Jun Gi, дорамы